Назад в прошлое: 16 редких исторических кадров, обладающих эффектом машины времени
Каждый раз, смотря фильмы о перемещении во времени, мы жалеем о том, что до сих пор не изобрели такую машину. Ведь только представьте, как было бы здорово отправиться не в простое путешествие, а путешествие во времени, стать свидетелем величайших событий, увидеть ключевых исторических личностей, да и просто побывать в иных эпохах, окунуться в образ жизни людей того периода. К сожалению, подобное до сих пор остается за гранью фантастики, а потому единственный способ для нас перенестись в прошлое — это наслаждаться просмотром редких исторических моментов, запечатленных фотографами ушедшей эпохи.
Знаменитую картину с изображением Джоконды распаковывают после войны
Фото было сделано в Париже в 1928 года в период снегопада
Новорожденный Фаррух Булсара (Фредди Меркьюри) на своей родине на Занзибаре
На выставке новинок авто в Токио проходит демонстрация виртуальной реальности
«Аполлон-11» отправляется в космос (1969 год)
Лидер группы «Нирвана» в юности
Изобретение, которое сейчас кажется чем-то очень странным — швейный велосипед (1939 год)
Счастливые ребята, получившие первые 3D-комиксы (1953 год)
Великий Луи Армстронг со своей супругой напротив пирамид в Гизе (1961 год)
Таким был Хэллоуин в 1920-х
Одно из последних фото с «Титаника», прежде чем случилась трагедия.
Одно из самых старых фото чихающей девушки, случайно сделанное в 1900 году
Мужчина заправляет свои моторизированные ролики (1961 год)
Женщины провожают своих мужей, отправляющихся служить на флот (1963 год)
Человек с бараном, рынок в Стамбуле, Турция (1930-е годы)
«Русская Вивиан Майер» оставила на чердаке 30 000 фотографий 1960-1999 годов
В Сети её уже прозвали «Русской Вивиан Майер». Маша Ивашинцова оставила 30 000 кадров, снятых в 1960-1999 годы в Ленинграде и других советских городах, но никогда никому не показывала свои фотографии. Плёнки нашлись на чердаке её дома через 17 лет после смерти фотографа.
Маша Ивашинцова родилась в семье с аристократическими корнями, чьё имущество вместе с роскошной квартирой в центре Ленинграда захватили большевики после революции. По настоянию бабушки она готовилась стать балериной, но когда старушка умерла, родители перевели Машу из балетной академии в технический колледж.
Она многократно меняла работу. В разное время трудилась театральным критиком, библиотекарем, гардеробщиком, инженером-конструктором, лифтовым механиком. Неизменно было лишь одно занятие Маши – она всегда фотографировала.
«Конечно, я знала, что моя мама всё время фотографировала, – рассказывает её дочь Ася. – Поразительно то, что она никогда не делилась своими работами ни с кем, даже со своей семьёй».
Маша Ивашинцова хранила свои фотоплёнки на чердаке семейного дома в Пушкине, Санкт-Петербург, и редко их проявляла, поэтому никто не смог оценить плоды её увлечения. В 2000 году Маша умерла. Лишь в конце 2017 года её дочь с мужем наткнулись на плёнки, отснятые в 1960-1999 годы. Увиденное их поразило.
«Моя мама, Маша Ивашинцова, сильно вовлеклась в ленинградский поэтический и фотографический андеграунд 1960-80-х годов. Она была возлюбленной трёх гениев своего времени: фотографа Бориса Смелова, поэта Виктора Кривулина и лингвиста Мелвара Мелкумяна, который стал моим отцом. Её любовь к этим трём мужчинам, которые не могли быть более разными, определила её жизнь, поглотила её и разорвала её на части. Она искренне верила, что меркла рядом с ними, поэтому никогда в жизни никому не показывала свои фотографии, дневники и стихи».
Дочь фотографа Ася Ивашинцова-Мелкумян опубликовала часть обнаруженных снимков на сайте, посвящённом Маше Ивашинцовой, чтобы показать миру её работы.
Подборка чёрно-белых фотографий Маши Ивашинцовой с отрывками из её дневника и комментариями дочери:
Вологда, 1979.
При любой возможности Маша путешествовала. В письме, которое она написала дочери из Вологды в 1979 году, она сообщала: «В Вологде много старой деревянной России (деревянные дома, резные оконные рамы). Всё это не только уходит корнями в прошлое, но и становится прошлым. Это невозможно сохранить в будущем, поэтому я пытаюсь хотя бы запечатлеть это на камеру».
Ленинград, 1974. Маша Ивашинцова со своим любовником, фотографом Борисом Смеловым.
Маша и Борис познакомились в 1974 году и полюбили друг друга. Они встретились в поезде, который следовал из Москвы в Ленинград. Маша собиралась вернуться к мужу после нескольких лет разлуки. Она ехала в Ленинград, чтобы забрать свои вещи, но после случайной встречи с Борисом планы изменились. Фотография сделана в Машиной ленинградской квартире. У Бориса в руках одна из самых популярных моделей камеры Leica в 1960-х годах – «Leica IIIc». Он жил очень скромно, часто в безденежьи, но старательно копил на лучшую технику. Позже эту Leica он подарил Маше. Она снимала на неё многие годы.
Ленинград, 1977.
Из дневника Маши, 2 ноября 1976 год: «Вечером 31 октября я ждала Асю и Мелвара перед Малым оперным театром. Мы собирались смотреть "Сильфиду". Потом я заметила маленького мальчика, продающего жёлто-чёрного щенка в наморднике. Я последовала импульсу и обменяла наши билеты на собаку. Приехал Мелвар и сам завизжал, как ушибленный щенок, он хотел пойти в театр, хотел получить свою порцию духовной услады. А ему пришлось везти Асю домой и изучать хинди, пока я возвращалась с собакой».
Ленинград, 1978.
В 1981 году, через 3 года после съёмки этого кадра, Машу впервые принудительно поместили в советскую психушку. Ася пишет: «Иногда, мне кажется, что в этом её снимке я вижу предупреждение, своего рода предчувствие грядущих событий».
Виктор Кривулин, Ялта, Крым, 1979.
Поэт Виктор Кривулин – одна из ключевых фигур в жизни Маши. Много лет он был её любовником. Она говорила, что он – её первая настоящая любовь. Они были вместе, потом расстались, потом снова были вместе и снова расстались. Это продолжалось годами. Много страниц своего дневника Маша посвятила их отношениям: «Когда я наедине с Виктором, кажется, что ничего лучшего и пожелать не могла бы. Даже не имеет значения, что он говорит. Он что-то говорит, а его слова похожи на свежую живительную воду. Я слышу что-то внутри своей груди, я снова могу дышать и я чувствую жизнь на кончике своего языка. Его слова... Я плыву в них, как рыба в воде, и чувствую, как моё тело поддаётся потоку – меня уносят его слова».
Ленинград, СССР, 1981.
Животным отвелась важная роль в жизни Маши. Она была одиночкой, избегала общества, боялась слишком сближаться, поэтому любовь и дружбу искала среди братьев наших меньших.
Магазин игрушек «Детский мир», площадь Дзержинского, Москва, 1983.
На фотографиях Маши много символизма. Например, этот кадр олицетворяет людей; каждый человек в своей в коробке. У всех разные характеры и платья, но все в одном ряду, в коробках. Выбора нет. Даже для тех, кто пытается выглянуть за пределы своего маленького картонного мира.
Мелвар Мелкумян, муж Маши, Москва, 1983.
Из дневника Маши: «Мелвар – непостижимый, недостижимый, неприкасаемый учитель. В то время он любил и желал вырвать меня из скверны Петербурга, из этой городской трясины. Он мучил меня своим желанием, запер меня, пытался сломить словами. Я его ненавидела. Но из-за своей внутренней беспомощности без него я не могла сделать ни шага. И, сбежав, я снова вернулась к своему мучителю-учителю».
Ленинград, 1980.
Фотография Аси и собаки Марты. Это был период, когда Маша сблизилась с дочерью. В 1975 году бабушка отвезла Асю к Маше, и они прожили вместе до 1982 года, пока она снова не вернулась к отцу в Москву.
Ленинград, 1976.
Маша часто фотографировала детей. Она видела их даже во взрослых людях и интересовалась их детскими корнями. На этом снимке маленький советский инженер, одетый в модном французском стиле.
Москва, СССР, 1976.
Когда Ася была ребёнком, Мелвар и Маша разошлись. Дочь жила с отцом в Москве, а Маша время от времени приезжала к ним в гости. Ася вспоминает: «Как ни странно, я не помню, какой она была в те неспокойные годы, когда разрывалась между своими "тремя любовями". В моём словаре даже не было слова "мать". Но я помню её любовь и нежность. Хотя и не могу сказать, на кого я смотрю в этой фотографии».
Село у озера Севан, Армения, 1976.
Ася пишет: «Я помню эту старушку во время нашего визита в Армению. Мы побывали в одной из деревень рядом с озером Севан. Эта женщина увидела нас проходящими по улице и пригласила в свой дом. Она всё время говорила по-армянски, а мы ничего не понимали. Но чувствовали тепло её слов и тепло хлеба, который она нам предложила. Преломив хлеб, мама её сфотографировала».
Сталин, Ленинград, 1978.
У Маши сложились непростые отношения с коммунистическим режимом. В конце концов, партия её сломила и против воли отправила в психиатрическую больницу из-за «асоциального образа жизни», поскольку она так и не смогла ассимилироваться во всеобъемлющем, кричащем на весь мир социалистическом волнении.
Невский проспект, Ленинград, 1975.
Машу всегда интересовали души соотечественников: сочетание вездесущей чёрствости с внутренней любовью и теплотой. На фотографии видна вывеска с надписью «Дружба», что сочетается с искренними улыбками, музыкой и счастьем, но резко контрастирует с жалкой в реальности коммунистической демонстрацией.
Ленинград, 1985.
Видимо, именно собака была предметом внимания Маши на этой фотографии. Такое вот «отражение случайной любви».
Тбилиси, Грузия, 1989.
Машу всегда впечатляло кавказское изобилие. Изобилие солнца, тепла, ароматов и доброты, что особенно контрастировало с её ленинградским внутренним миром. Мелвар, будучи армянином, разделял её чувства: «В Армении нет света, есть солнце – источник света, источник галлюцинаций, простой без всяких загадок. Армяне созерцают божество и воспевают его. Однако на севере есть тайна, есть свет, а не солнце. Ведь причина всей жизни – свет, а не солнце; жизнь эгоистична, земна и сама по себе несёт тайну своего зарождения».
Арсений Тарковский, Ленинград, 1981.
Это было поэтическое чтение русского поэта Арсения Тарковского, отца режиссёра Андрея Тарковского. Маша многократно меняла работу, и некоторое время трудилась театральным критиком (а ещё библиотекарем, гардеробщиком, инженером-конструктором, лифтовым механиком, охранником) и периодически посещала подобные мероприятия.
Мелвар Мелкумян, Москва, 1979.
Из дневника Маши, 1975 год: «Сегодня вечером Мелвар вернулся от Шварцмана (Михаил Шварцман – ленинградский художник-авангардист и близкий друг Мелвара и Виктора Кривулина). Он принёс папку со стихами Кривулина. Как мучилось и болело моё сердце! То, что кажется невозможным в реальной жизни, то возможно в царстве духа. Два ревнивых врага встретились этим вечером в одной комнате. Они встретились благодаря своему творчеству, и их творчество – вот почему я жила и любила».
Виктор Кривулин, Новолукомль, Белоруссия, 1979.
«хоть бы кто-нибудь хороший к нам пришёл бы и сказал: Жить не страшно... Жизнь, короче, не дорога, но вокзал место, где мы бомжевали между теток меж колонн, музыка полуживая в репродукторе колом...» – Виктор Кривулин.
Борис Смелов, Санкт-Петербург, 1993.
В 1993 году Маша встретила на улице бывшего возлюбленного, фотографа Бориса Смелова. К тому времени они не виделись более десяти лет. В день встречи Маша сфотографировала Бориса, а затем он сфотографировал Машу на её камеру. Это были два человека измученных и уничтоженных временем. Через пять лет, 24 января 1998 года, Маша написала в дневнике: «Боря Смелов умер. Он умер на улице, недалеко от нашего дома. Он замёрз на улице. Он умер. Любовь исчезла. Сегодня у нас были похороны рядом с церковью на Смоленском кладбище. Много людей пришло... Я поцеловала Борю в безжизненный лоб. Я молилась вместе с Витей Кривулиным. Я держала свечу, держала цветы, бросила горсть земли на его гроб. Дома, поговорив с Асей, я много плакала. Какая ужасная, горькая потеря».
Марта, Ленинград, СССР, 1978.
Ася пишет: «Для меня эта фотография – метафора Машиной жизни: в одиночестве, в прекрасной пустоте. Одна, но в центре, будучи воспринимающим субъектом, без которого красоты бы не существовало. Маша хранила свои работы у нас на чердаке, потому что её фотографии не создавались для выставок или показов. Это была её бесконечная попытка постичь оттенки внутреннего и внешнего мира. Это были боль, радость и манифестация жизни – как и жизнь самой Маши».
Берега Невы в 1979 году.
Маша Ивашинцова.
Детская площадка на космическую тему в Ленинграде.
Уличный портрет в Санкт-Петербурге в 1976 году.
Толпа людей перед Первомайским шествием в Ленинграде в 1979 году.
Искусство существует не только для того, чтобы радовать наши глаза, оно также может быть провокативным, отражать серьезную идею, наталкивать на размышления. Австрийский художник Герхард Хадерер уже десятки лет создает сатирические иллюстрации, буквально «кричащие» о пороках современного общества.
Австриец разработал собственный уникальный и реалистичный стиль, когда работал графическим дизайнером и иллюстратором в рекламных агентствах на заре своей карьеры. В 1985 году Хадерер прекратил эту деятельность и полностью переключился на карикатуры и сатирические изображения.
Есть такая точка зрения: когда живешь рядом с гением, перестаешь осознавать его масштаб. К Росту это не относится.
Cергей Кожеуров, главный редактор «Новой»
«...девочка не понимает проблем взрослых людей, не видит, что они заняты важным делом. У нее — своя боль. Не в высоком смысле, а просто болит зуб. И она от этого страдает. И нам нечем оправдаться перед крохотной горянкой — ни дороговизной горючего для вертолета, ни убожеством дорог, ни войной, ни отсутствием врачей и лекарств. Ничем. Ей больно».
«Ах, Георгий Езекиевич Харабадзе, любимый друг, кающийся грешник, страстный и нетерпеливый, красавец и умница, учтивый и дикий, любимый Грузией и любящий друзей так неистово и ревниво, с такой душевной щедростью, что не поверишь, будто эта страсть может продолжаться долго».
«С потерей Сахарова мы обрели свободу совести. Теперь она вольна посещать и покидать нас, когда нам вздумается».
«На старых, ржавых машинах поднимали шестнадцатилетние невесты войны для страны хлеб. Четыре года надрывались они на полях, а когда стали возвращаться в деревню неженатые солдаты, уже подросли для счастья молодые, здоровые, не убитые непосильным трудом девчонки.
Эти, что сели перед аппаратом, как сами хотели, в женки не попали и семьи своей не видели. Маша Попова, Настя Быличкина, Вера Полунина, Ксения Баулина поставили среди себя для уюта чужого пацаненка, посидели недолго и разошлись».
— Ты забыл «Не горюй»! — кричат мне с балкона.
Я забыл? Я помню его наизусть. Его герои мне стали родственниками. Я могу его рассказать лучше автора.
«Конечно, дорогой, кто лучше тебя расскажет?..»
Что-то соскучился я по Георгию Николаевичу. Надо бы сходить на этаж ниже и позвонить в дверь.
«Конечно, дорогой, обязательно позвони. Кто лучше тебя позвонит?»
«Я ехал домой и думал об Иоселиани и о страхе. Мне хотелось думать только об Отаре Давидовиче, но не получалось, и я думал о том, что страх, в котором мы жили, жил и в нас. Не было необходимости его изживать. В повседневной жизни мы его не чувствовали. Мы привыкли к страху, приспособились к нему, он стал частью нашего сознания, полноправной и узаконенной по прецеденту».
«Дождь кончился. Вечернее солнце освещало дом, забор, доски перед ним и мужиков. Последним из калитки выполз Коля. Он лежал вдоль лесин на земле, уперевшись руками в изумрудную северную траву, и, задрав голову, смотрел на небо.
Голованов, сидя на досках, обнявшись со сплавщиками, как мог отчетливо, сказал мне:
— Сними нас и Колю. И назови эту карточку «К звездам!».
Я снял».
«У Ули лицо как печеное яблоко: вроде гладкое, а упругости нет. Глаза голубые, добрые, словно по наивности своей пойманные в сеточку морщин. И вся она такая маленькая, аккуратненькая. Смеется заразительно, а единственный на всю Ежемень зуб придает ей еще и озорное выражение. Детей на нее оставляй — только лучше будут».
«День Победы мы празднуем в его день рождения. Это случайно.
Война присутствовала в его жизни, а потом в прозе и стихах. Это закономерно. Тихо, сердечно, без пафоса, с юмором и талантом он нам пропел свою и наши жизни. Он нам предлагал решения, которые были слишком хороши для ожесточенного людьми времени. Я очень люблю Булата Шалвовича. Не один».
«Евдокия Даниловна мужа потеряла перед войной, и потому одна, с семерыми дочками, провожала сыновей на фронт. Ушли все десять — Хтодось, Петро, Иван, Василь, Михайло, Степан, Николай, Павло, Андрей и Александр.
И все десять вернулись с войны. Все вернулись».
«Он живет в вечно меняющихся образах. Норму поведения и взглядов Сергей Бархин определяет себе сам. Он неповторяем, и живет, примеряя разнообразные, часто причудливые, с точки зрения «нормальных» граждан, образы. На самом же деле любой Бархин — это реальный Бархин. В выдающемся современном художнике театра при ближнем контакте видно человека не от мира сего. Не от сего мира»
«Не помнил он названий дорог и поселков, болот и лесов, мелких рек и крупных деревень. Не помнил номера частей, которые воевали на левом фланге от него или на правом. Не помнил, а может, не знал, потому что был Алексей Богданов рядовой боец от первого дня до последнего, потому что перед ним была война и шел он по этой войне пешком: в сапогах — тридцать девятый, в гимнастерке — сорок шесть».
«От ее жеста остается то, что не знает названия и что не существует без нее. Уже закончилась музыка, и Плисецкая застыла в тишине, а это (без имени) продолжает жить, вырастать или погибать».
«Кругом будет пластик, отсутствие чернил и роботы, у которых из недостатков только то, что они потребляют масло и в пост. Впрочем, синтетическое. Значит, вовсе без греха. Поскольку без души.
Но все же — такая у меня мечта — сколько жить людям, будет их будоражить огонь в горне… И человек у огня, кузнец, останется мастером, кудесником и богом, из пламени и бесформия своими руками созидающим нечто. А хоть бы для того самого робота: ось, к примеру, какого-нибудь процессора, обод на колесо или подкову (если этот робот — лошадь)…»
СМИ легко манипулируют мнением людей, ведь чтобы исказить информацию, достаточно кадрировать снимок или изменить ракурс съёмки. И это совсем не безобидные махинации. Пётр Леонидович Капица говорил: «Средства массовой информации не менее опасны, чем средства массового уничтожения».
В последние годы традиционным СМИ приходится несладко. Согласно недавнему опросу, больше американцев относятся к новостным средствам информации отрицательно (43%), чем положительно (33%). И, должно быть, такое отношение не только в Штатах. Людям всё сложнее быть в курсе событий, поскольку всё труднее определить, какие новости правдивы, пишет Bored Panda.
Проблема в предвзятости. В идеале средства массовой информации должны быть объективными. Но на деле мы знаем, что большинство из них служат интересам разных политических сил. А заставить «массы» смотреть на мир с определённой точки зрения – это огромная власть.
Почему же доверие к СМИ так низко? Согласно всё тому же опросу, 8 из 10 американцев считают, что средства массовой информации критически важны для их демократии. Разрыв между высокими ожиданиями честности и производительностью СМИ огромен. Поэтому люди находятся в состоянии замешательства, недоверия и разобщённости.
Пользователи Сети публикуют примеры того, как СМИ могут использовать различные методы, чтобы заставить нас видеть то, что они хотели, чтобы мы увидели.
Фотография, сделанная, когда Кейт Миддлтон и принц Уильям представили миру третьего ребёнка. Важно, с какой стороны посмотреть.
Встреча с Хиллари в Омахе. «Огромная толпа собралась, чтобы встретиться с Хиллари Клинтон и Уорреном Баффеттом». «Вы про этих 50 человек, что появились сегодня с Хиллари?».
Фотограф Рубен Сальвадори освещал конфликт между израильскими солдатами и палестинской молодёжью. Для этого постановочного снимка позировал молодой палестинец.
На долгую память: советский эротизм в фотографиях Николая Бахарева
Работая слесарем на металлургическом комбинате, Николай Бахарев подрабатывал, фотографируя отдыхающих на пляже. Спустя годы его работы оказались востребованными и обсуждаемыми далеко за пределами России. Их отобрали для основной программы 55-й Венецианской биеннале и выставляли на Международных фотографических встречах в Арле в 2013 году.
Николай Бахарев родился в 1946 году в деревне Михайловка Кемеровской области. В четыре года осиротел и воспитывался в детском доме, затем работал слесарем на Новокузнецком металлургическом комбинате, а в выходные дни фотографировал желающих на пляже для подработки.
Некоторым настолько нравился подход Николая, что они соглашались позировать в домашних условиях. Тогда продолжение съёмки давало результаты, из которых сложились наиболее эротически заряженные фотоциклы. За любовь к наготе «Независимая газета» даже назвала Бахарева «Русским Ньютоном». Хотя стилистическое сходство у этих фотографов отсутствует, работы обоих определяли как порнографичные.
Николай Бахарев.
Николай Бахарев – представитель Новокузнецкой школы фотографии, которую представляют также Владимир Воробьёв и Владимир Соколаев (учстники творческого объединения «ТриВА», расформированного «за распространение идеологически вредных фотографий»). О своей работе Бахарев рассказывает:
«Небольшая часть клиентов с пляжа, которых заинтересовал мой подход к работе, соглашалась попозировать уже в домашней обстановке. Так и возникли циклы фотографий "В интерьере", "Вместе", "Диванчик", "Развлечение" и другие. В ходе фотосессий, длящихся до шести часов, возникали особые отношения, позволявшие добиваться своеобразных результатов, которые в корне отличались от тех, что предлагал журнал "Советское фото". Ведь не я, а заказчики "навязывали" мне сюжеты для постановок. В этих сюжетах и проявлялись их представления о том, что они хотели запечатлеть на "долгую память". От меня лишь требовалось эстетически расставить всё по местам и грамотно направить освещение. А в результате случайно удавалось передать ту интимность, которая не считалась достойной отображения в изобразительном искусстве как низменное и примитивное. Хотя в книгах и кино нередко встречались подобные сюжеты».
Снимки Николая Сергеевича можно разделить на приватные и публичные. В первых чаще всего запечатлены женщины или пары в домашней обстановке, а в публичных снимках – группы людей в купальниках, позирующих на пляже или в лесу. В 60-х и 70-х годах съёмка обнажённой натуры была незаконна. А в роли пляжного фотографа Бахарев мог зарабатывать на жизнь и изображать своих персонажей гораздо более откровенно, чем разрешалось официально.
С 1991 года Николай Бахарев – член Союза фотохудожников России. После падения железного занавеса его работы стали расходиться по отечественным и международным выставкам и конкурсам, пополняя музейные и частные коллекции в России и Штатах.
В снимках Бахарева советских времён не только тела позирующих, но также страсти и заглушённые фантазии жителей промышленного города. Автор текста к фотокниге Николая Бахарева «Новокузнецк» («Novokuznetsk») американский фотограф, критик и куратор Аарон Шуман написал:
«Было бы легко истолковывать эти фотографии просто как порнографические грёзы грязного старика-манипулятора, но есть в них кое-что ещё – в глазах персонажей, в их искренности, в их любопытстве и в обстановке – оно говорит о том, что здесь происходит гораздо большее и простирается оно далеко за рамки явной сексуальности, вуайеризма и простой титиляции».
Every year, The Associated Press chooses a selection of photos that best documents the year’s top news stories as chronicled by photojournalists around the world. Today, this collection was distributed by the AP to its members and subscribers worldwide.
This year’s set of compelling and newsworthy images was selected by Acting Director of Photography Denis Paquin.
Below is a gallery featuring this year’s news selection.
Trump Inauguration
President-elect Donald Trump waits to step out onto the portico for his Presidential Inauguration at the U.S. Capitol in Washington, on Jan. 20, 2017. (AP Photo/Patrick Semansky)
12. Наиболее полный список классиков, как я полагаю, составил по моей просьбе Юрий Бродский. Я обратился к нему, потому что уверен в его эрудиции, к тому же он занимался систематизацией и имеет опыт преподавания. Сравнивая с другими вариантами, его список показался мне наиболее полным. Для того, чтобы читатель мог узнать точку зрения автора статьи и некоторой объективности ради звездочкой отмечены имена, которые и я отношу к классикам искусства фотографии.
Список, составленный Юрием Бродским:
1 Henri Fox Talbot http://www.masters-of-photography.com/T/talbot/talbot.html
2 Julia Margaret Cameron http://www.geh.org/ne/mismi3/cameron_sld00001.html *
72 Sally Mann http://www.artnet.com/artists/sally-mann/
73 Sarah Moon http://www.madeinphoto.fr/
74 Sebastiano Salgado http://www.madeinphoto.fr/
75 Bill Brandt http://www.madeinphoto.fr/ *
76 Nobuyoshi Araki http://www.madeinphoto.fr/ *
77 Josef Koudelka http://www.madeinphoto.fr/ *
78 Arnold Gassan http://www.geh.org/ne/mismi3/gassan_sld00001.html
79 John Heartfield http://www.geh.org/ne/mismi2/heartfield_sld00001.html*
80 Willy Ronis http://www.madeinphoto.fr/
81 Александр Слюсарев*
82 Семен Просяк
Юрий Бродский сопроводил свой список письмом, которое я полагаю необходимо предоставить вашему вниманию как важное пояснения к представленному списку:
"Я отбирал авторов, определяя их, как "классиков", исходя из такого принципа, что "Классик" - это мастер, в совершенстве овладевший характерными, в определенной степени только ему присущими изобразительными средствами, позволяющими ему настолько достичь в своих работах совершенства, гармонии, что найденные им решения могут стать достоянием художественной культуры, в такой степени войти в ее плоть и кровь, что кажутся естественными и присущими изначально, что дает возможность множеству авторов так или иначе использовать их в своих работах.
В этом смысле "классики" отличаются от "просто" ярких самобытных художников тем, что создают изобразительный язык пригодный "для всех", в отличие от языка одиночек.
В порядке перечисления авторов нет закономерностей. Писал по мере "вспоминания..."
13. В списках читатель не найдет очень многих замечательных фотографов, безусловных мастеров. Например, Семина, Гиппенрейтера - отца, Малеванного, Филонова, Михайлова... Не названы мастера литовской школы: Мацияускас, Луцкус, Шонта... Нет и Лени Рифеншталь, фотографические заслуги которой затмили ее достижения в кинематографе... Достойных имен мастеров профессионалов и не профессионалов, которые несомненно оставили яркий след в фотографии, множество. Однако задача не ставилась так, чтобы перечислить всех, кто отмечен достижениями в фотографии. Но и то, что некоторые имена могут по чьей-то классификации не войти в пантеон классиков отнюдь не умаляет их места в мировом табеле о достижениях.
Это первая попытка составления списка художников фотографии. Предложение для исследования. В наших краях, по-видимому, еще долго такое не случится.
Nigeria’s northeast is experiencing tragedy on a scale that’s almost impossible to convey to someone who’s never felt what it’s like to lose their family, their home and their livelihood to an ideology that makes executioners out of children and weapons out of women.
Magnum photographer Paolo Pellegrin’s work manages to capture not only what can be seen, but also how much in this eight-year war goes unseen. This includes the scale of devastation in unreachable villages across swathes of the northeast, the nightmares of a 16-year-old forced into marriage, or the mental trauma felt by a child who watched their parents die in front of them.
Лауреат Пулитцеровской премии Джон Стейнбек и военный фотограф Роберт Капа решили поехать в Советский Союз, чтобы посмотреть, как же на самом деле живут люди за железным занавесом после войны. Bird in Flight публикует лучшие моменты книги «Русский дневник», которая в этом году впервые вышла на русском языке.
«Русский дневник» — это записки о сорокадневной поездке в Советский Союз, которая продолжалась с 31 июля до середины сентября 1947 года. Книга вышла в апреле 1948-го. После ее появления некоторые обвиняли Стейнбека и Капу в сочувствии коммунистам: ФБР уже заводило на Стейнбека дело в 1943 году, подозревая, что его «Гроздья гнева» являются коммунистической пропагандой; у Капы в 1953-м конфискуют паспорт в Париже, обвиняя его в симпатиях коммунистическим идеям. Оба они коммунистами не были, но интересовались влиянием коммунистических идей на «среднего человека».
Команда холодной войны
«Очень плохи дела в мире, не так ли? Все, кажется, валится в тартарары — я имею в виду все, что я задумал».
В 1946—1947 годах Джон Стейнбек переживал личный и профессиональный кризис. В недавно купленном доме на 78-й улице в Нью-Йорке был сделан ремонт. Центром дома стал «рабочий подвал — серые бетонные стены, цементный пол и трубы над головой». Стейнбек с трудом поддерживал интерес к своему новому роману «Заблудившийся автобус», лихорадочно пытался создать идеальное рабочее пространство и даже играл с идеей писать в совершенно темной комнате. Его брак медленно разрушался. Писателю казалось, что у супруги завязался роман на стороне, он был на ножах с ней и со всем миром.
Поэтому поездка, которую предложили в New York Herald Tribune, обещала Стейнбеку некоторое облегчение.
«Я сидел около барной стойки и думал, что делать дальше. В этот момент в бар вошел Роберт Капа. Он выглядел довольно уныло. Игра в покер, которой он был занят несколько месяцев, наконец закончилась. Его книга ушла в печать, и теперь ему было нечем заняться», — пишет Стейнбек.
«После такого многообещающего начала он выпрыгнул из окна и сломал себе ногу».
В 1947 году тридцатитрехлетний Капа и правда томился бездельем, хотя говорил, что «очень рад быть безработным военным фотографом». К тому моменту он уже устал от войн, которых снял предостаточно, пережил смерть любимой девушки Герды, которая погибла во время сражения при Брунете, разочаровался в работе в Голливуде. Он, как и Стейнбек, искал для себя вызов на мирной земле. И давно хотел съездить в Советский Союз: «Прошлой весной русским как-то удалось стать в моей части мира невероятно непопулярными. Сейчас многое делается для того, чтобы заставить нас стрелять друг в друга. Летающие тарелки и атомные бомбы — это совершенно нефотогеничные вещи, поэтому я решил сделать попытку приехать в Россию. На этот раз я нашел поддержку в лице человека с широкой известностью, заметным желанием выпить и тонким пониманием состояния веселого неудачника. Начал он подготовку к нашей поездке весьма оригинально. Во-первых, он сказал русским, что было бы большой ошибкой считать его столпом мирового пролетариата… Во-вторых, он связал себя обязательством писать только правду, а когда его спросили, что такое правда, он ответил: „А вот этого я и не знаю“. После такого многообещающего начала он выпрыгнул из окна и сломал себе ногу».
Джон Стейнбек и Роберт Капа в Москве. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Позже Капа и Стейнбек сидели и пили коктейль Suissesse, оба в депрессии, причем не столько от самих новостей, сколько от того, как их подают. В газетах каждый день обсуждали Россию: «О чем думает Сталин?», «Каковы планы русского Генерального штаба?». И тут до них дошло, что существуют стороны российской жизни, о которых вообще никто не писал. Как одеваются люди? Чем ужинают? Устраивают ли вечеринки? Как любят и как умирают? «Короче, мы объединились в команду холодной войны. Нам казалось, что словосочетания вроде „железный занавес“, „холодная война“, „превентивная война“ полностью исказили мысли людей и уничтожили их чувство юмора. Тогда мы и решили предпринять старомодный вояж в духе Дон Кихота и Санчо Пансы — проникнуть за железный занавес и обратить наши копья и перья против нынешних ветряных мельниц», — рассказывал потом Капа.
Русский гамбит
Еще в самолете Капу и Стейнбека немного удивили русские обычаи. К примеру, в русских самолетах не было ремней безопасности, багаж складывали прямо в проход, а ночью самолеты в принципе не летали, поэтому если борт не успевал до захода солнца, то он садился где придется и дожидался следующего утра.
Спустя месяц писатель и фотограф уже почти ничему не удивлялись: «Поздно вечером тут почти любая машина становится дорогим такси. Это очень удобно, потому что обыкновенных такси в Москве практически нет. К тому же обычный таксист сам выбирает маршрут и под него набивает машину клиентами. Вы должны сказать, куда вам надо, и таксист ответит, едет он в этом направлении или нет. Словом, работа такси здесь немного напоминает работу трамваев».
«Работа такси здесь немного напоминает работу трамваев».
Поражала американцев и тотальная бюрократия: «Система бухгалтерского учета просто чудовищна. Официант, принявший заказ, аккуратно записывает его в свой блокнот. Но идет он с этим блокнотом не заказывать блюда, а к бухгалтеру. Тот делает еще одну запись о заказанной еде и выдает квитанцию, которая направляется на кухню. Там производится еще одна запись, по которой и происходит заказ определенных блюд. Когда еда готова, вместе с ней выписывают талон, на котором перечисляют все блюда, и этот талон получает официант. Но заказ на стол он несет не сразу: сначала относит талон к бухгалтеру, тот делает запись, что такая-то заказанная еда теперь выдается, и вручает официанту другой талон, с которым тот возвращается на кухню, берет блюда и… на этот раз уже приносит еду на стол. Правда, попутно ему приходится делать запись в своем блокноте, что еда, которую последовательно заказали, зарегистрировали и выдали, теперь наконец-то поставлена на стол».
Стейнбек пришел к выводу, что нет в мире силы, способной ускорить этот процесс. Равно как и нет силы противостоять русскому гамбиту — так они с Капой назвали игру, правила которой очень просты: человек, с которым вы хотите встретиться в государственном учреждении, «вышел», «плохо себя почувствовал», «лег в больницу» или «в отпуске». И это может продолжаться годами. Выход один — расслабиться.
СССР, Москва, Ленинские горы. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Сторожевые псы среди инженеров душ
Благодаря русской бюрократии писатель и фотограф какое-то время чувствовали себя в Москве достаточно одиноко: за ними не следили, их не преследовали. ВОКС (Всесоюзное общество культурной связи с заграницей) и Союз писателей никак не могли решить, кому не повезет быть ответственным за американских гостей. ВОКС проиграло, и на встрече с зампредом общества, литературоведом Карагановым, Стейнбек вдруг выяснил, что в Советском Союзе писатели — это очень важные люди, потому что Сталин назвал их инженерами человеческих душ.
СССР. Константин Симонов (на крыльце), Илья Эренбург, Валентин Катаев и Джон Стейнбек. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
В США же, по уверению Джона, у писателей совершенно другое положение: они находятся чуть ниже акробатов и чуть выше тюленей. Если в Советском Союзе работа писателя заключается в том, чтобы поддерживать, прославлять, объяснять и всячески укреплять советский строй, то в Америке и в Англии хороший писатель — это сторожевой пес общества, который высмеивает глупость, борется с несправедливостью, клеймит ошибки.
Серьезный город
«Мы посетили Музей Ленина. Похоже, Ленин ничего не выбрасывал. В залах и на стендах можно увидеть его записки, чеки, дневники, манифесты, брошюры; его карандаши и ручки, его галстуки, его костюмы — все здесь. В музее собрано все, что касается этого человека. Все, кроме юмора. Здесь нет никаких доказательств того, что он за всю свою жизнь хотя бы однажды подумал о чем-то смешном, рассмеялся от всего сердца, побывал на веселой вечеринке».
Стейнбек заметил, что в Москве вообще было туго с весельем: «На улицах почти не слышно смеха, а люди редко улыбаются. Люди ходят, вернее, торопливо шагают, понурив голову, — и они не улыбаются. На улицах ужасная серьезность». Даже единственный советский сатирический журнал не показался гостям смешным. «Смеются в деревнях, на Украине, в степях, в Грузии, но Москва — это очень серьезный город. Нам говорили, что за пределами Москвы все будет иначе, что там мы не встретим такой суровости и напряженности». Так и вышло.
СССР, Москва. Сентябрь 1947 года. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Секретное оружие
Стейнбек и Капа путешествовали по украинским селам, где наблюдали, как жители ведут хозяйство и отстраивают дома, разрушенные во время войны. Фотокамеры Капы вызвали сенсацию. Работавшие в поле женщины сначала кричали на него, потом стали поправлять платки и блузки.
Среди них была одна с обаятельным лицом и широкой улыбкой; ее-то Капа и выбрал для портрета. Она была очень остроумна. Она сказала:
— Я не только очень работящая, я уже дважды вдова, и многие мужчины теперь просто боятся меня.
И она потрясла огурцом перед объективом фотоаппарата Капы.
— Может, вы бы теперь вышли замуж за меня? — предложил Капа.
Она откинула голову назад и зашлась от смеха.
— Глядите на него! — сказала она. — Если бы, прежде чем создать мужчину, бог посоветовался с огурцом, на свете было бы меньше несчастных женщин.
Все поле взорвалось от смеха.
СССР, Украина. Сбор урожая в колхозе имени Шевченко. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
«Это был веселый, доброжелательный народ, они заставили нас попробовать огурцы и помидоры. Огурцы — очень важный овощ. Их солят, и соленые огурцы едят всю зиму. Засаливают также и зеленые помидоры, из которых с приходом снега и морозов делают салаты. Эти овощи, а также капуста и репа ― зимние овощи. И хотя женщины смеялись, болтали и заговаривали с нами, они не переставали работать».
Путешественники много ели и пили. В доме одного из колхозников Капа заметил, что люди редко пьют за что-то личное. Чаще звучат тосты за нечто грандиозное — за мир во всем мире, за добро, которое должен ниспослать бог, — чем за будущее какого-то отдельного человека: «Мы предложили выпить за здоровье этой семьи и за процветание хозяйства, а крупный мужчина в конце стола встал и выпил за память Франклина Рузвельта».
«Мы предложили выпить за здоровье этой семьи и за процветание хозяйства, а крупный мужчина в конце стола встал и выпил за память Франклина Рузвельта».
Им стало казаться, что у советских людей есть секретное оружие для гостей — еда. Стейнбеку и Капе очень понравились украинские поговорки, но самой любимой стала присказка «Лучшая птица — это колбаса».
СССР, Украина. Пары танцуют босиком в сельском клубе. Август 1947 года. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Жизнь под землей
«Из окон нашей комнаты мы наблюдали, как из-за большой груды обломков неожиданно появлялась девушка, на бегу в последний раз проводившая по волосам расческой. Опрятно и чисто одетая, она пробиралась через сорняки, направляясь на работу. Как это удавалось женщинам, мы не понимали, но они, живя под землей, ухитрялись опрятно выглядеть и сохранить гордость и женственность. Хозяйки выходили из своих укрытий в белых платочках и с корзинками в руках шли на рынок. Все это казалось странным и героическим шаржем на современную жизнь.
Но видели мы и одно ужасное исключение. Перед гостиницей, прямо под нашими окнами, была небольшая помойка, куда выбрасывали корки от дынь, кости, картофельную кожуру и прочее. В нескольких ярдах от этой помойки виднелся небольшой холмик с дырой, похожей на вход в норку суслика. И каждый день рано утром из этой норы выползала девочка. У нее были длинные босые ноги, тонкие жилистые руки и спутанные грязные волосы. Из-за многолетнего слоя грязи она стала темно-коричневой. Но когда эта девочка поднимала голову… У нее было самое красивое лицо из всех, которые мы когда-либо видели. Глаза у нее были хитрые, как у лисы, какие-то нечеловеческие, но она совершенно не напоминала слабоумную, у нее было лицо вполне нормального человека. В кошмаре сражений за город с ней что-то произошло, и она нашла покой в забытьи. Сидя на корточках, она подъедала арбузные корки и обсасывала кости из чужих супов. Часа за два пребывания на помойке она наедалась, а потом шла в сорняки, ложилась и засыпала на солнце…
Люди из подвалов разговаривали с ней редко. Но однажды утром я увидел, как женщина, появившаяся из другой норы, дала девочке полбуханки хлеба. Та почти зарычала, схватила хлеб и прижала к груди. Словно полубезумная собака, девочка глядела на женщину, которая дала ей хлеб, и с подозрением косилась на нее до тех пор, пока та не ушла к себе в подвал. Потом девочка отвернулась, спрятала лицо в хлеб и как зверь стала смотреть поверх куска, водя глазами туда-сюда».
СССР, Сталинград. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Приказ есть приказ
В поезде из Тбилиси к морю было очень жарко. Стейнбеку и Капе хотелось открыть окно, но каждый раз, когда они это делали, приходил проводник и гневно объяснял им, что если окно открыто, то при въезде в туннель паровозный дым попадает в вагон и пачкает зеленую обивку. Никакие уговоры не действовали на проводника. «Если уж в России установлено правило, то никаких исключений из него нет и быть не может.
Это напомнило нам историю, которую рассказал один американский военный в Москве. Однажды во время войны, когда американский самолет, на котором он должен был лететь, приземлился в Москве, к нему был приставлен часовой, получивший приказ никого в самолет не пускать. По словам американского военного, за попытку пройти в салон его чуть не застрелили — и это несмотря на все его пропуска и удостоверения. В конце концов проблема была решена, причем приказ остался в силе — просто сменили часового! Старший офицер объяснил, что если приказ дан, то легче сменить часового, чем отменить приказ».
Самое мрачное место в мире
«После посещения царских покоев нам стало очевидно, что царственным особам хороший вкус не только не нужен — он им просто абсолютно противопоказан. Мы увидели расписанный зал для воинов Ивана, куда не разрешалось входить женщинам. Мы прошли целые мили по царским лестницам и заглянули в огромные зеркальные залы. Мы увидели помещения, в которых обитал царь со своей семьей. Это были неудобные комнаты, в которых было слишком много мебели, слишком много украшений и слишком много темного полированного дерева.
Из ребенка, которому приходится расти среди этой чудовищной коллекции абсурда, может получиться только один определенный тип взрослого. Легко понять, каким будет этот тип, если представить себе, какая жизнь была у ребенка среди всего этого хлама. Допустим, маленький царевич захотел ружье. Разве могли бы ему дать винтовку двадцать второго калибра? Нет, ему бы дали какой-нибудь маленький серебряный мушкетон ручной работы с инкрустацией из слоновой кости и драгоценными камнями, который в XX веке является полным анахронизмом. Да и на зайцев ему не дали бы поохотиться: он сидел бы на лужайке и стрелял в лебедей, которых к нему подгоняли.
Всего два часа пробыли мы в царском дворце, а вышли из него настолько подавленными, что не могли прийти в себя целый день. А если всю жизнь там провести?! Это самое мрачное место в мире. Проходя по этим залам и лестницам, нетрудно себе представить, как легко здесь решиться на убийство, как отец мог убить сына, а сын — отца, и какой далекой и призрачной казалась отсюда реальная жизнь, проходившая за пределами дворца».
«Смешно, но опасно для окружающих»
Между Стейнбеком и Капой по мере поездки складывались все более теплые отношения. Капа, по словам Стейнбека, был каким-то невротиком, который бесконечно беспокоился о пленке: «У него вечно так: то света не хватает, то света слишком много. Проявили ни к черту, напечатано отвратительно, фотоаппарат сломался. Он все время волнуется. Но уж когда идет дождь, то это личное оскорбление, нанесенное ему богом. Он ходил туда-сюда по номеру, пока мне не захотелось его убить, и в конце концов пошел стричься; ему сделали настоящую украинскую стрижку „под горшок“».
Танцевал Капа, по мнению Стейнбека, так: «Он совершал длинные прыжки, словно кролик. Это смешно, но опасно для окружающих». Каждое утро Стейнбек задавал Капе вопросы вроде «Какой греческий трагик принимал участие в Саламинском сражении?», «Сколько ног у насекомых?», «Как звали папу римского, который финансировал собирание григорианских песнопений?». Капа очень нервничал от этого словесного потока и утверждал, что ужас, который охватывает его при всех этих вопросах, отбрасывает его в интеллектуальном смысле на сорок лет назад, то есть примерно до минус пяти лет.
Капа, в свою очередь, написал жалобу, которую поместили в середину книги. В ней он говорит о том, что существует три Стейнбека. Один — застенчивый и хвастающий своей вселенской эрудицией по утрам. Есть дневной, который на все вопросы отвечает: «А вот этого я и не знаю», а потом схлопывается, как моллюск, и молчит. И наконец, вечерний веселый Стейнбек, готовый защитить Капу от красивых девушек на вечеринках и драться на пальцах с другими джентльменами.
СССР, Украина, Киев. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Последнее испытание
Перед самым отъездом оказалось, что вывезти пленки, что отснял Капа, из страны нельзя, пока их не посмотрят. «Интересно, как это можно было сделать в последний момент? Капа упаковал свои негативы, и за ними пришел курьер. Капа мучился целый день. Он шагал взад-вперед по комнате, кудахтал, как клуша, которая потеряла своих цыплят. Он строил разные планы, он говорил, что без пленок не уедет из страны. Он откажется от билета. Он не согласится, чтобы ему прислали пленки позже. Он ворчал и ходил по комнате туда-сюда. Он дважды или трижды вымыл голову, но забыл принять ванну. Наверное, половины затраченных сил и страданий ему хватило бы на то, чтобы родить ребенка. Половину времени Капа составлял планы контрреволюции на тот случай, если что-нибудь случится с его пленками, вторую половину — рассматривал несложные варианты самоубийства. Он интересовался, в частности, нельзя ли самому себе отрубить голову на том месте, что отведено для казни на Красной площади».
«Капа кудахтал, как клуша, которая потеряла своих цыплят».
СССР, Украина, Киев. 1947 год. Фото: Robert Capa / International Center of Photography / Magnum Photos / East News
Коробку с пленками принесли перед самым отъездом в аэропорт, но печати, которыми она была запаена, нельзя было трогать вплоть до отлета из Киева. Капа нервничал до самого последнего момента. Когда он наконец вскрыл коробку, выяснилось, что забрали не так много: пленки с топографическими подробностями, портрет безумной девушки из Сталинграда, фотографии пленных(редакция Bird in Flight сделала запрос в ФСБ с просьбой открыть архив; на момент публикации ответа не было. — Прим. ред.).
«Как и ожидалось, мы увидели, что русские — это тоже люди, и, как и все остальные, они очень хорошие. Те, с кем мы встречались, ненавидят войну, а хотят они того, чего хотят все: жить хорошо, со все большим комфортом, в безопасном мире».
Пакту о ненападении СССР и Германии 23 августа исполняется 78 лет. Почему в августе 1939 года СССР заключил договор с Германией, а не с Англией и Францией? Были ли Гитлер и Сталин союзниками и зачем они разделили Польшу? Связаны ли военные неудачи 1941 года с решениями, принятыми в 1939 году? Об этом «Ленте.ру» рассказал военный историк, кандидат исторических наук Алексей Исаев.
Пакт без союза
«Лента.ру»: На ваш взгляд, приблизил ли пакт Молотова-Риббентропа начало Второй мировой войны? Не стал ли он ее катализатором?
Исаев: Безусловно, не стал, потому что все военные планы Германии к тому времени были уже сверстаны и заключение советско-германского договора в августе 1939 года никак на них не повлияло. Гитлер рассчитывал, что пакт существенно изменит позицию Англии и Франции, но когда этого не произошло, он не стал отказываться от своих намерений.
То есть Германия в любом случае напала бы на Польшу в 1939 году, даже без пакта Молотова-Риббентропа?
Да, конечно. Вермахт был уже готов к вторжению, и даже была направлена специальная диверсионная группа для захвата Яблунковского перевала, открывающего дорогу на Краков. В конце августа 1939 года колеса немецкой военной машины крутились вне зависимости от результатов переговоров в Москве.
Можно ли сказать, что пакт Молотова-Риббентропа сделал сталинский СССР и гитлеровскую Германию союзниками, которые якобы вместе развязали Вторую мировую войну?
Нет, никакими союзниками СССР и Германия после августа 1939 году не стали. У них не было совместного планирования военных операций, и даже боевые действия на территории Польши обе стороны вели независимо друг от друга. Более того, СССР долго выжидал, прежде чем выйти на линию разграничения сфер интересов, определенную секретными протоколами к пакту Молотова-Риббентропа. Никакой взаимной координации военных действий, подобной сформировавшейся позднее англо-американской коалиции, Германия и Советский Союз в 1939 году не осуществляли.
А как же совместный парад в Бресте и поставки советских ресурсов в Германию вплоть до июня 1941 года?
Парад в Бресте не был парадом в прямом смысле этого слова, неким торжественным мероприятием. Прохождение немецких, а затем советских войск по улицам города служило для советского командования зримым подтверждением того, что немцы действительно покидают территорию, находящуюся в сфере интересов СССР.
Что касается поставок, то они шли в обе стороны. Советский Союз получал высокотехнологическое оборудование, а в ответ поставлял в Германию сырье. Впоследствии мы активно использовали немецкое оборудование для производства вооружений, с которым воевали против Германии. К тому же сами по себе поставки ни о чем не говорят. Вспомним об отношениях Германии и Швеции. Как известно, немцы были едва ли не главными потребителями шведской железной руды. Но значит ли это, что Швеция была союзником Германии? Конечно, нет. Швеция поставляла сырье Гитлеру из-за отсутствия других торговых партнеров и сложной ситуации с продовольствием. При этом в Германии имелись планы оккупации Швеции.
Раздел Польши
Если отношения СССР с Германией были не союзническими, то тогда как их можно назвать? Дружественными?
Нет, никакой дружбы не было. В наших отношениях с Германией с 1939-го по 1941 год сохранялись напряженность и взаимное недоверие.
А как же тогда договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года?
Он так назывался лишь формально. Никакой настоящей дружбы между СССР и нацистской Германией, конечно, не было, да и не могло быть. Это было вынужденное ситуативное партнерство и настороженный нейтралитет.
Оговаривались ли специально в пакте Молотова-Риббентропа или в секретных протоколах к нему сроки выступления СССР против Польши, которое произошло 17 сентября 1939 года?
Все соответствующие документы давно опубликованы и на Западе, и у нас. Конечно, никаких планов по совместной оккупации Польши в них нет. Там лишь обозначается линия разграничения сфер интересов обеих сторон.
То есть согласно пакту Молотова-Риббентропа у СССР не было письменных обязательств нападать на Польшу вместе с Германией?
Конечно, никаких обязательств, тем более с обозначением конкретных дат, не существовало. Более того, СССР мог вообще не переходить советско-польскую границу ни 17 сентября, ни потом. Но поскольку имелось явное недоверие к немцам, в некоторых местах перешедших линию разграничения интересов, то приняли такое решение. Однако давайте подумаем, как бы развивалась ситуация, если бы эти польские территории заняли германские войска? Тем более что на западном фронте тогда никаких активных боевых действий вообще не было — англичане и французы вели с немцами так называемую «странную войну».
В нынешней Польше занятие Красной Армией ее восточных территорий в сентябре 1939 года называют «ударом в спину». А как вы это оцениваете?Если использовать эту терминологию, то к моменту вторжения советских танковых бригад никакой спины у Польши уже не было. К 17 сентября польская армия была уже полностью разгромлена вермахтом.
И правительство Польши к тому времени эвакуировалось из страны.
Да, но не это стало спусковым крючком для советского вторжения. Решение о польском походе Красной Армии было принято независимо от этого. Хотя эвакуация правительства Польши наглядно демонстрировала коллапс ее армии. Повторюсь, занятие Западной Украины и Западной Белоруссии Красной Армией в сентябре 1939 года предотвратило ее захват гитлеровскими войсками.
«Припятская проблема»
Как вы оцениваете присоединение Восточной Польши (она же Западная Белоруссия и Западная Украина) с военно-стратегической точки зрения? Помог ли раздел Польши между Германией и СССР отсрочить войну или лучше к ней подготовиться?
Тут не следует ограничиваться только Польшей. Немцы нам тогда позволили занять часть территории Финляндии к северо-западу от Ленинграда и поглотить прибалтийские государства. И это в корне изменило всю стратегическую ситуацию в регионе.
На территории бывшей Восточной Польши тоже произошли существенные изменения. До 1939 года головной болью советского военного планирования была так называемая «Припятская проблема» — труднопроходимая лесисто-болотистая местность на юге нынешней Белоруссии. Но затем эта область стала проблемой уже для германского командования, что в 1941 году негативно сказалось на взаимодействии между группами армий «Центр» и «Юг» и дальнейшей реализации плана «Барбаросса».
После окончания Второй мировой войны бывший генерал вермахта Альфред Филиппи написал об этом целую книгу, которая так и называется: «Припятская проблема. Очерк оперативного значения Припятской области для военной кампании 1941 года». Поэтому здесь наше стратегическое положение в 1939 году тоже улучшилось, и 300 километров от старой до новой границы давали СССР существенный выигрыш во времени и расстоянии.
Но ваши оппоненты на это могут возразить так: границу-то отодвинули на 300 километров, но в результате хорошо укрепленную «линию Сталина» на старой границе мы законсервировали, а «линию Молотова» на новой границе к июню 1941 года так и не обустроили.
Утверждение, что так называемая «линия Сталина» была хорошо укреплена, может вызвать лишь горькую усмешку. Она строилась в 1930-е годы во многом по устаревшим чертежам и лекалам, и в ней имелись большие бреши, особенно на территории Белоруссии. Поэтому цепляться за нее особого смысла не было. Но линия обороны на новой границе, как ни странно, сыграла важную роль в 1941 году, несмотря на то, что немцы ее преодолели.
Например?
Благодаря ей 1-я танковая группа вермахта была вынуждена сбавить темпы наступления и существенно скорректировать свои планы. Немцам пришлось перераспределить свои силы и средства, что впоследствии помешало им при продвижении к Киеву.
Еще говорят, что на вновь присоединенных территориях (особенно на Западной Украине) Советский Союз получил враждебное местное население, в 1941 году радушно встретившее немцев.
На общем фоне тех событий, когда воевали миллионные армии, этот фактор не имел существенного значения. На исход военного противостояния он вообще не влиял.
Передышка перед блицкригом
То есть вы не считаете, что достижения сталинской дипломатии 1939 года обесценила военная катастрофа 1941 года? Ведь, скажем, находящийся недалеко от границы 1939 года Минск немцы взяли уже 28 июня 1941 года.
Это ложный вывод. Ошибки, совершенные советским руководством в 1941-м, вовсе не были следствием решений, принятых в 1939 году. То, что Сталин не решился на развертывание войск на западных границах в мае 1941 года, не означает того, что положение Красной Армии на границах 1941 года было хуже, чем на рубежах двухлетней давности. Если бы со стороны советского руководства была нормальная реакция на события, предшествующие 22 июня 1941 года, то никакой катастрофы бы не было.
Но этого не случилось, поэтому Минск немцы действительно взяли уже 28 июня. Однако следует помнить, что это сделали подвижные дивизии вермахта еще до выхода к городу основных пехотных сил группы армий «Центр». Именно пехота определяет окончательный контроль над территорией, а не действия механизированных соединений.
Советский Союз получил передышку на два года, чтобы подготовиться к войне. Значительно усилилась наша военная промышленность, а численность Красной Армии возросла с 1 миллиона 700 тысяч человек в августе 1939 года до 5,4 миллиона человек в июне 1941 года.
Да, но из них в 1941 году только в плен попало более трех миллионов.
И что? А если бы война началась в 1939 году, и в плен к немцам попал миллион, после чего войска вермахта спокойно вышли бы на линию Архангельск — Астрахань? Кому от этого стало бы легче?
Как вы считаете, почему переговоры СССР с Францией и Англией летом 1939 года завершились неудачей? Был ли реален союз между ними вместо пакта Молотова-Риббентропа?
Да, теоретически они могли бы договориться, но только в том случае, если бы западные союзники предложили СССР то, чего он так настойчиво от них добивался, — конкретный план действий на случай войны. Однако Англия и Франция рассматривали эти переговоры лишь как средство воздействия на Гитлера, чтобы сдерживать его амбиции, и Москве они мало что могли предложить. В свою очередь, Сталину в случае конфликта с Германией не хотелось спасать западных союзников, как это было во время Первой мировой войны, и принимать основной удар на себя. Эти противоречия во многом и привели к провалу переговоров. Вообще, главная проблема предвоенной Европы заключалась в том, что никто не был готов вместе бороться против Гитлера, отбросив свои сиюминутные интересы.
Мюнхенский сценарий Сталина
На ваш взгляд, понес ли СССР политический и моральный ущерб, заключая договор с нацистским режимом? В Коминтерне известие об этом вызвало шок, и сочувствие к Советскому Союзу среди западной левой общественности заметно поубавилось.
Для нашей страны польза от Коминтерна и от новых типов вооружения и военной техники, выпущенных с 1939-го по 1941 год, несравнима. Советский Союз был вынужден делать трудный выбор между симпатиями прекраснодушных замечательных людей на Западе и интересами своей безопасности.
Вы писали, что для СССР советско-германский договор в военном отношении был тем же, чем стало для Англии Мюнхенское соглашение 1938 года: минимум годичной паузой на подготовку страны к войне. То есть пакт Молотова-Риббентропа — наш Мюнхен?
Да, это был наш Мюнхен. У Англии и Франции была точно такая же мотивировка: лучше подготовиться к войне. Разница между Мюнхеном и пактом Молотова-Риббентропа лишь в секретных протоколах о разграничении сфер влияния в Восточной Европе. То, что Мюнхенское соглашение якобы имело целью перенаправить гитлеровскую агрессию на Восток, — это выдумки советских пропагандистов. На самом деле Англии и Франции тоже требовалась хоть какая-то передышка для мобилизации своих ресурсов.
Заключая в 1939 году договор с Гитлером, Сталин никак не мог предвидеть, что будущая война пойдет по совсем иному сценарию, чем он предполагал. Он, например, совсем не ожидал, что в мае 1940 года случится катастрофа Дюнкерка и Франция, которая в Первую мировую почти четыре года успешно держала западный фронт, капитулирует перед Гитлером всего через полтора месяца после начала активной фазы боевых действий. Конечно, пакт Молотова-Риббентропа был циничной сделкой с дьяволом ради интересов нашей страны. Однако дальнейший ход событий показал, что эта сделка для нас все-таки была оправданной.
«Малыш» и «Толстяк»: как готовили атомные бомбы для Хиросимы и Нагасаки
72 года со дня атомной бомбардировки Хиросимы
В октябре 2014 г. Национальным управлением архивов и документации США был полностью снят гриф «совершенно секретно» с коллекции фотографий RG-77-BT, хранящейся в филиале Национального архива в Колледж Парке (штат Мэриленд). Таким образом стали доступны десятки уникальных фотографий, сделанных во время подготовки к атомной бомбардировке японских городов, проходившей весной и летом 1945 г. на острове Тиниан в Тихом океане.
01. Та самая атомная бомба Little Boy (Малыш), 6 августа 1945 года отправившая в огненный ад 80 000 человек, а потом за пять следующих лет убившая еще около 120 000 жителей Хиросимы. Она размещена на испытательном стенде во время проверки работы автоматических систем.
National Archives and Records Administration
02. «Малыша» осматривают участники проекта А (Alberta) геофизик Фрэнсис Бирч (слева) и физик Норман Рамзей.
National Archives and Records Administration
03. А это уже собранная и готовая к использованию атомная бомба Fat Man (Толстяк), уничтожившая Нагасаки. Сварные швы тщательно шпаклюют герметиком…
National Archives and Records Administration
04. …и красят для сохранения стабильной работы внутренних систем конструкции.
National Archives and Records Administration
05. Окраска швов атомной бомбы «Толстяк».
National Archives and Records Administration
06. Многие из участников проекта А оставили на «Толстяке» свои автографы.
National Archives and Records Administration
07. Автографы на «Толстяке».
National Archives and Records Administration
08. Вице-адмирал Уильям Пернелл написал: «Второй поцелуй для Хирохито» (японского императора). Смертельный поцелуй «Толстяка» стоил жизни 74 000 жителей Нагасаки.
National Archives and Records Administration
09. «Толстяка» готовят для транспортировки на аэродром.
National Archives and Records Administration
10. Атомную бомбу «Толстяк» везут на аэродром.
National Archives and Records Administration
11. Для загрузки бомб в бомбардировщики были сделаны две специальные ямы. Сейчас они укрыты стеклянными колпаками и превращены в музейные экспонаты.
National Archives and Records Administration
12. Процесс загрузки «Толстяка» в яму.
National Archives and Records Administration
13. Тележку с бомбой закатывают на стальные желоба над ямой.
National Archives and Records Administration
14. Тележка должна встать ровно над гидравлическим домкратом в яме.
National Archives and Records Administration
15. Место погрузки охраняет военная полиция (справа).
National Archives and Records Administration
16. Тележку приподнимают домкратом, поворачивают вдоль ямы и убирают направляющие желоба.
National Archives and Records Administration
17. Тележку с бомбой «Толстяк» опускают в яму для подготовки к погрузке на бомбардировщик.
National Archives and Records Administration
18. А так в яму загружали бомбу «Малыш», которая была сброшена на Хиросиму.
National Archives and Records Administration
19. Бомбардировщик Boeing B-29 Enola Gay готов принять на борт атомную бомбу «Малыш». Командиру экипажа Полу Тиббетсу в это время всего 30 лет (Чарльзу Суини, сбросившему бомбу на Нагасаки и того меньше — 25).
National Archives and Records Administration
20. «Энола Гэй» в Национальном музее авиации и космонавтики США в Вашингтоне.
21. Бомбу «Малыш» загружают в бомбардировщик B-29.
National Archives and Records Administration
22. Подъем бомбы «Малыш» на борт B-29.
National Archives and Records Administration
23. «Малыш» готов к погрузке в бомбардировщик.
National Archives and Records Administration
24. В следующий раз створки бомбоотсека «Энолы Гэй» откроются уже над Хиросимой.
National Archives and Records Administration
25. Гидравлический домкрат для подъема бомбы.
National Archives and Records Administration
26. «Малыш» внутри фюзеляжа «Энолы Гэй»
National Archives and Records Administration
27. Хорошо видно, что корпус бомбы, сброшенной на Хиросиму, собран на скорую руку, кое-как. «Толстяка», как вы видели, собирали уже более тщательно и аккуратно.
National Archives and Records Administration
28. 6 августа 1945 г. в 1:45 бомбардировщик B-29 под командованием командира 509-го смешанного авиационного полка полковника Пола Тиббетса, нёсший на борту атомную бомбу «Малыш», взлетел с острова Тиниан, находившегося примерно в 6 часах лета от Хиросимы. Самолёт Тиббетса летел в составе соединения, включавшего шесть других самолётов: запасной самолёт («Топ Сикрет»), два контролёра и три разведчика («Джебит III», «Фулл Хаус» и «Стрит Флэш»). Командиры самолётов-разведчиков, посланные к Нагасаки и Кокуре, сообщили о значительной облачности над этими городами. Пилот третьего самолёта-разведчика, майор Изерли, выяснил, что небо над Хиросимой чистое, и послал сигнал «Бомбите первую цель». В 08:15 местного времени В-29, находясь на высоте свыше 9 км, произвёл сброс атомной бомбы на центр Хиросимы. Взрыватель был установлен на высоту 600 метров над поверхностью; взрыв, эквивалентом от 13 до 18 килотонн тротила, произошёл через 45 секунд после сброса.
В 2:47 9 августа американский бомбардировщик B-29 под командованием майора Чарльза Суини, нёсший на борту атомную бомбу «Толстяк», взлетел с острова Тиниан. Облачность над городом Кокура не позволила произвести прицельное бомбометание и после трёх безуспешных заходов на цель, в 10:32 В-29 взял курс на Нагасаки. «Толстяка» сбрасывали почти вслепую, к тому же у самолета были технические проблемы с топливным насосом и горючего на дополнительный заход не хватало. Взрыв произошёл в 11:02 местного времени на высоте около 500 метров. Мощность взрыва составила около 21 килотонны.
29. Архитектором Выставочного центра Торгово-промышленной палаты Хиросимы, который теперь знает весь мир под названием «Атомный купол» был торговый атташе Чехословакии Ян Летцель (на фото). Он несколько лет жил в Японии, где спроектировал несколько зданий в непривычном для японцев европейском стиле. Кроме этого, Летцель помогал чехословацким легионерам, возвращавшимся из Владивостока, обеспечивая им возможность вернуться в Европу на корабле. Здание Выставочного центра находилось в 160 метрах от эпицентра взрыва атомной бомбы и одно из немногих устояло, став теперь одним из главных антивоенных символов в мире.
30. Хиросима после атомной бомбардировки.
Количество погибших от непосредственного воздействия атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки по разным оценкам составило от 150 до 240 тысяч человек. В последующие 5 лет в Хиросиме в связи с действием радиоактивного заражения и других отложенных эффектов взрыва общее количество погибших составило от 90 до 166 тысяч человек, в Нагасаки — около 140 000 человек. Количество умерших от последствий взрывов по состоянию на 31 августа 2013 г. составляло порядка 450 тысяч: 286 818 в Хиросиме и 162 083 в Нагасаки.
Роль атомных бомбардировок в капитуляции Японии и их этическая обоснованность до сих пор остаются предметом научной и общественной дискуссии. В 2005 году в обзоре историографии, посвящённой этому вопросу, американский историк Сэмюел Уокер написал, что «споры о целесообразности бомбардировок определённо будут продолжаться». Уокер также отметил, что «фундаментальный вопрос, по которому вот уже более 40 лет продолжаются споры, — были ли эти атомные бомбардировки необходимы для достижения победы в войне на Тихом океане на условиях, приемлемых для США».
Сторонники бомбардировок обычно утверждают, что они были причиной капитуляции Японии, а следовательно, предотвратили значительные потери с обеих сторон (и США, и Японии) при планировавшемся вторжении в Японию; что быстрое завершение войны сохранило много жизней в других странах Азии (в первую очередь, в Китае); что Япония вела тотальную войну, в которой различия между военным и гражданским населением стираются; и что руководство Японии отказывалось капитулировать, и бомбардировки помогли сдвинуть баланс мнений внутри правительства в сторону мира. Противники бомбардировок утверждают, что они были просто дополнением к уже ведущейся кампании обычных бомбардировок и, таким образом, в них не было военной необходимости, что они были фундаментально аморальны, были военным преступлением или проявлением государственного терроризма (несмотря на то, что в 1945 году не существовало международных соглашений или договоров, прямо или косвенно запрещавших применение ядерного оружия как средства ведения войны).
Ряд исследователей высказывают мнение, что основной целью атомных бомбардировок было повлиять на СССР перед его вступлением в войну с Японией на Дальнем Востоке и продемонстрировать атомную мощь США.
6 августа 2015 года, в годовщину бомбардировок, внук президента Трумэна — Клифтон Трумэн Дэниел заявил, что «дед до конца жизни считал, что решение сбросить бомбу на Хиросиму и Нагасаки было верным, и США никогда не попросят прощения за это».
These men say they’re the Second Coming of Jesus Christ. Their disciples agree.
messiahs-new-jesus-disciple.adapt.1900.1
INRI
Near Brasília, Brazil, followers of INRI (Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum: Jesus of Nazareth, King of the Jews) push their messiah around on a rolling pedestal. A dozen disciples—most of them women—live full-time with the celibate 69-year-old in his walled compound, which is protected with barbed wire and electrical fencing. INRI takes his name from the initials that Pontius Pilate inscribed on Christ’s cross. His awakening came in 1979.
Story and Photographs by Jonas Bendiksen
As told to Jeremy Berlin
‘Surely I am coming soon.’
The Bible’s penultimate verse, prophesying the return of Jesus Christ, has always fascinated me. When is “soon”? And who is “I”? For the past three years I’ve followed seven men who claim to be the Second Coming of Christ (five are shown here). By immersing myself in their revelations and spending time with their disciples, I’ve tried to produce images that illustrate the human longing for faith, meaning, and salvation.
Religion is somewhat mysterious to me, probably because I wasn’t raised with it in Norway. But I’ve always enjoyed reading Scripture, and over the past decade or so my interest in it has grown. I’ve found myself coming back, again and again, to that mysterious line—a promise that Christianity has been waiting nearly 2,000 years to be fulfilled.
messiahs-moses-brazil.adapt.1900.1MOSES HLONGWANE
also known as The King of Kings, The Lord of Lords, Jesus
In Eshowe, South Africa, Moses Hlongwane preaches to his flock during his own wedding ceremony—an event he says marks the beginning of the End of Days. Moses says that God identified him as the Messiah during a dream in 1992. At the time Moses was working as a jewelry salesman. Since then, he’s preached in Eshowe, Johannesburg, and other cities in the region. Moses has about 40 disciples.
Dozens of disciples listen to their messiah, Moses Hlongwane, as he speaks at his wedding in Eshowe, South Africa. His new wife is one of his most prominent disciples—a woman formerly known as Angel who now goes by the name Mother of the Whole World.
If Christ were to come back to complete his work today, I’ve thought, what would he think of the world we’ve created? And what would we think of him? With these thoughts tumbling around in my head, I decided to start looking for messiahs.
I found them the way you find everything these days: through Google. You might think there’d be more people who claim to be Christ. But while many can be called prophets, gurus, or spiritual leaders, only a few meet what I consider the minimum criteria: consistent revelations, years of scriptural records, a following of disciples.
messiahs-siberia-vissarion.adapt.676.1VISSARION
also known as The Christ of Siberia
In an off-the-grid Russian village called Obitel Rassveta (“abode of dawn”), Vissarion sits in the living room of a disciple. Born Sergei Torop, he had a revelation around the time the Soviet Union collapsed that he was Jesus Christ reborn. Founder of the Church of the Last Testament, he now has at least 5,000 followers; many of them live with him in several utopian eco-villages in the Siberian woods. They’ve built their own schools, churches, and society. Vissarion’s proclamations have been published in 16 tomes titled The Last Testament.
These disciples, all vegetarians, share a communal Christmas lunch in Cheremshanka, one of the community’s five villages. Christmas here falls on January 14—Vissarion’s birthday. Celebrations start on the 12th, with a daylong pilgrimage through all of the villages. On Christmas Day thousands of followers gather and ascend to a mountain altar above Obitel Rassveta, after which Vissarion greets the crowd and delivers a short sermon.
In Russia, disciples of Vissarion, aka the Christ of Siberia, walk past the village of Cheremshanka on their annual Christmas pilgrimage. Led by priests carrying a lit candle in a glass box, the followers sing psalms, exchange greetings, and indulge in merrymaking.
Each of these men is unique. The communities that surround them are too. For most people, belief in a higher power is an abstract thing. But for these disciples—most of whom seem highly intelligent; none appear to be brainwashed or crazy—it’s tangible. They can touch their belief.
Wherever I went, I tried to keep an open mind and submerge myself in their reality. One thing I was struck by is how extremely consistent several of these messiahs are. The New Testament is full of contradictions, but each of these men has a narrative that sort of reconciles those inconsistencies. In some ways they’re more coherent than the Scripture we have.
messiahs-mister-faithful.adapt.1900.1JESUS OF KITWE
also known as Parent Rock of the World, Mr. Faithful, Mr. Word of God
Bupete Chibwe Chishimba sits on a sofa in his home in Kitwe, Zambia. This messiah goes by several names, but his disciples refer to him simply as Jesus. He spends his days driving a cab, spreading the gospel, and preparing the world for the Kingdom of God.
messiahs-jesus-kitwe-zambia.adapt.1900.1JESUS OF KITWE
Jesus of Kitwe walks around a marketplace in the town of Ndola, Zambia, proclaiming the arrival of the Messiah and the End of Days. When he’s not sermonizing, the 43-year-old man named Bupete Chibwe Chishimba wears street clothes, drives a taxi, and lives with his wife and five children in neighboring Kitwe, a copper-mining city with more than half a million inhabitants. This Jesus says he received a revelation from God when he was 24. Shortly after this image was taken, a crowd of churchgoing Christians accused him of blasphemy. When the crowd began to threaten violence, Jesus of Kitwe left in a hurry.
I know a lot of people will dismiss these men as fakers or lunatics. But I’ve always thought that a fundamental part of the Abrahamic religions—Judaism, Christianity, Islam—involves the coming of a messiah. Those faiths may disagree about identity and timing, but I think they agree on the basic premise. So if one accepts that, why couldn’t it be one of these guys?
For me this project has been more about asking questions than finding answers. I hope it will get people to do the same—to think about belief and who has the power to define it.
messiahs-brazil-inri.adapt.676.1
INRI, BRAZIL
Four disciples listen to INRI (Iesus Nazarenus Rex Iudaeorum) as he delivers a prayer sermon from the top of a guardhouse near the main gate of his compound outside Brasília, Brazil.
messiahs-japan-only-god.adapt.676.1
JESUS MATAYOSHI, JAPAN
also known as The Only God. In Tokyo, Jesus Matayoshi sermonizes during his most recent campaign for a seat in the Japanese parliament. His scripture is titled How the Second Coming of Jesus Christ, the One True God, Jesus Matayoshi Will Change Japan and the World.
Atop a van in Tokyo, Jesus Matayoshi delivers a fiery sermon as part of his campaign for a seat in the House of Councillors, instructing opponents to commit suicide and threatening hellfire upon transgressors. During two weeks of campaigning in 2016—he’s run in many elections over the past two decades—he drove around Tokyo, spreading his message. Many people ignored him, but he did garner 6,114 votes. Mitsuo Matayoshi was born in Okinawa in 1944. In 1997 he founded the World Economic Community Party, which bases its policies on his identity as Jesus Christ reborn. Jesus Matayoshi says his goal is to bring about the End of Days via the democratic political process, eventually occupying the post of United Nations secretary-general and instituting the will of God on Earth.
Jonas Bendiksen’s book The Last Testament will be published in September 2017 by Aperture/GOST.
Jonas Bendiksen began his photography career as a 19-year-old intern in the London office of Magnum Photos. Since then he has received numerous awards, including a National Magazine Award for his story "Kibera," which was featured in the Paris Review.
75 лет назад, 11 июля 1942 года, попал в немецкий плен командующий 2-й ударной армией Волховского фронта генерал-лейтенант Андрей Власов.
Находясь в Винницком лагере для высших офицеров, он согласился сотрудничать с противником и возглавил созданные под эгидой немцев Комитет освобождения народов России и Русскую освободительную армию.
Между короткими заметками о задержании и казни Власова советская пресса о нем не упоминала.
Впоследствии выяснилось, что Власова и его сподвижников, генералов Трухина, Жиленкова, Малышкина, Буняченко, Мальцева и Меандрова, собирались судить громким процессом в Доме Союзов.
Но 26 апреля 1946 года министр госбезопасности Виктор Абакумов и председатель Военной коллегии Верховного суда Василий Ульрих обратились к Сталину с просьбой "дело предателей заслушать в закрытом судебном заседании в связи с возможностью изложения подсудимыми на открытом процессе антисоветских взглядов, которые объективно могут совпадать с настроениями определенной части населения".
Надо полагать, Абакумов и Ульрих знали, что говорили, и отношение к Власову даже тогда было неоднозначным.
Немаловажные обстоятельства
Советский писатель Аркадий Васильев в романе "В час дня, ваше превосходительство" изобразил Власова и его сподвижников глупцами, пьяницами и развратниками.
В наши дни известно, что в 1930-х годах Власов был военным советником Чан Кай-ши (бездаря или политически неблагонадежного человека не послали бы).
В октябре 1940 года 99-я стрелковая дивизия, которую он принял десятью месяцами раньше далеко не в образцовом состоянии, была награждена переходящим Красным знаменем как лучшая в Киевском военном округе, а нарком обороны Семен Тимошенко назвал ее лучшей во всей Красной армии.
Зимой 1941-42 годов 20-я армия Власова действовала наиболее успешно среди армий Западного фронта, и именно в нее Главное политуправление направило американских кинодокументалистов, снимавших фильм о Московской битве.
Если бы карты легли иначе, Власов, скорее всего, закончил бы войну командующим фронтом и маршалом.
Впрочем, к моральной оценке его поступка это не имеет отношения. Разве способный человек не может вести себя недостойно?
Не подтверждается версия, будто Власов мысленно давно встал на путь борьбы с режимом и сдался в плен добровольно.
После окружения и разгрома 2-й ударной армии (объективно ситуация была такова, что это вряд ли могло быть поставлено ему в вину) он, переодевшись в штатское, 16 дней бродил по деревням и лесам, пытаясь перейти линию фронта, пока не был выдан сельским старостой, получившим за это от немцев корову, 10 пачек табака и две бутылки водки.
Что бы ни утверждал впоследствии сам Власов, приходится предположить, что прежде он ни о чем таком не думал и "прозрел" в плену. Считать это смягчающим или отягчающим обстоятельством, зависит от точки зрения.
Информация к размышлению
Без малого миллион советских граждан во время войны служил неприятелю с оружием в руках. 220 тысяч, по данным официального сайта минобороны РФ, погибли, сражаясь на стороне противника.
Примерно полмиллиона составили пленные, освобожденные немцами из лагерей, остальные были завербованы на оккупированной территории.
Всех русских коллаборационистов нередко огульно называют власовцами.
На самом деле численность РОА, которую Гитлер, с его известным отношением к любой славянской организации и самостоятельности, разрешил полноценно формировать лишь в ноябре 1944 года, не достигала 60 тысяч человек.
Гораздо больше (до 600 тысяч, по данным на февраль 1943 года) было так называемых "хиви" (от Hilfswillige - "добровольные помощники"), служивших в частях вермахта, сначала в качестве вспомогательного хозяйственного персонала, а по мере роста германских потерь начавших участвовать и в боевых действиях.
Какое-то время отдел по работе с "хиви" в немецком генштабе возглавлял полковник фон Штауфенберг, тот самый, что впоследствии положил Гитлеру бомбу под стол.
С октября 1943 года "хиви" официально включались в штат германской пехотной дивизии в количестве двух тысяч человек на дивизию, что составляло 15% ее установленной численности, а в некоторых соединениях доля "наших иванов", как называли их немцы, доходила до 40%.
51800 "хиви" были пленены с армией Паулюса и почти все немедленно расстреляны.
Порядка 150 тысяч человек служили в национальных частях СС, которых насчитывалось около 90. Русских в них не имелось, за исключением казаков, которых нацисты считали отдельным народом.
Эсэсовцами они не были и не могли быть, поскольку для вступления в "черный орден" требовалось доказать "чистоту арийской крови" до 1750 года, и в ведении Гиммлера оказались, в общем, случайно.
С началом мировой войны между вермахтом и Waffen SS развернулась межведомственная борьба за призывные ресурсы, Гитлер решил вопрос в пользу армии, Гиммлер, не от хорошей жизни, пробил разрешение создать национальные части.
Городских и сельских полицаев было более 200 тысяч.
Из 64 плененных советских генералов 23 после войны были казнены за сотрудничество с неприятелем.
Даже с учетом того, что 10 из них позднее реабилитировали, процент изменников среди высших командиров оказался вдвое выше, чем среди солдат и офицеров. При том, что спрос с мобилизованного в армию бесправного нищего колхозника и добровольно выбравшего военную службу, осыпанного благами генерала, которому доверили власть над жизнями десятков тысяч мужиков, должен, наверное, быть разным.
Много или мало?
С одной стороны, таких масштабов коллаборационизма история не знала.
С другой стороны, служить немцам пошел примерно каждый десятый советский военнопленный. Около двух миллионов человек, или вчетверо больше, предпочли смерть от голода, холода и болезней, прежде всего страшной зимой 1941-42 годов.
При несопоставимом, разумеется, числе советских и британских пленных в германских лагерях, нацистам удалось склонить к сотрудничеству всего 13 британцев.
Но они не спали на голой земле и получали через Красный Крест продукты, которых сами немцы не видели годами. Черчилль не заявлял: "У нас нет пленных, есть предатели".
С учетом природы большевицкого режима и числа смертельно обиженных им людей изменников в годы войны оказалось на удивление мало.
"Глупая политика Гитлера"
Причину назвал Иосиф Сталин.
"Глупая политика Гитлера превратила народы СССР в заклятых врагов нынешней Германии", - заявил он в известной речи на станции московского метро "Маяковская" 7 ноября 1941 года.
Впоследствии вождь опомнился и больше такого не говорил, предпочитая упирать на "несокрушимую прочность советского строя".
Командующий группой армий "Центр" Федор фон Бок в октябре 1941 года предложил немедленно приступить к формированию русской национальной армии и правительства в Смоленске. Документ вернулся с пометкой Кейтеля: "Такие идеи не могут обсуждаться с фюрером".
Помешавшийся на расовой теории самоуверенный мегаломаньяк сказал, как припечатал: "Мы Россию ни от кого не освобождаем, мы ее завоевываем". И еще: "Когда мне говорят о дружественном Германии правительстве, я отвечаю: мне не нужна никакая Россия, мне нужны просто восточные земли".
"Красная линия"
Вернемся к Власову.
Всегда ли родина и власть - одно и то же? Может ли изменник при определенных исключительных обстоятельствах являться патриотом?
С одной стороны, нарушение присяги - всегда нарушение присяги. С другой стороны, признаем же мы героями участников покушения на Гитлера.
И чехословацких легионеров если осуждаем, так за то, что воевали с красными или, наоборот, плохо при этом старались, а не за то, что в ходе Первой мировой войны сдавались в русский плен рядами и колоннами. Хотя раскулачивания, голодомора и ГУЛАГа в Австро-Венгрии не было.
Но легионеры боролись за независимую Чехословакию, немецкие заговорщики за новую Германию.
Субъективно Власов, может, и хотел того же. Но не мог не видеть, что решают немцы, что в случае их победы не будет вовсе никакой России, а народ ждет участь колониальных туземцев, и его мнения никто не спросит.
Правообладатель иллюстрацииPublic domainImage caption Михаил Лукин накануне войны
Михаил Федорович Лукин, как и Власов, был генерал-лейтенантом, командовал армией и воевал хорошо. Тоже попал в плен, только раньше, в октябре 1941 года под Вязьмой.
На допросе 14 декабря 1941 года Лукин вел такие речи:
"Коммунисты пообещали крестьянам землю, а рабочим - фабрики и заводы, поэтому народ поддержал их. Конечно, это было ужасной ошибкой. Русские были бы очень благодарны за избавление от сталинского режима. Если будет создано альтернативное правительство, многие россияне смогут поверить в то, что немцы воюют против большевицкой системы, а не против России. Такое правительство может стать новой надеждой для народа".
Будучи тяжело ранен, лишившись ноги, ампутированной в немецком госпитале, Лукин был готов посильно включиться в работу.
Но, убедившись, что его не слышат, предпочел лагерь.
В январе 1943 года Власов навестил его и попытался привлечь к себе.
Приставленный к Власову капитан абвера Вильфрид Штрик-Штрикфельд, свободно владевший русским языком, записал слова Лукина:
"Вы, Власов, признаны ли вы официально Гитлером? И даны ли вам гарантии, что Гитлер признает и будет соблюдать исторические границы России? Без таких гарантий я не могу сотрудничать. Из моего опыта в немецком плену я не верю, что у немцев есть хоть малейшее желание освободить русский народ. Я не верю, что они изменят свою политику".
По-видимому, здесь и пролегает "красная линия", которую Власов переступил, а Лукин - нет.
Это понял даже Сталин.
После возвращения Лукина из плена Абакумов докладывал вождю об "антисоветских настроениях" генерала, но тот распорядился оставить инвалида в покое, правда, "обеспечить агентурным наблюдением".
Большую роль сыграло ходатайство маршала Конева, рассказавшего Сталину о роли Лукина в Смоленском и Вяземском сражениях.
В годы "оттепели" Лукина подняли на щит как "несгибаемого советского человека, с презрением отвергнувшего все посулы и угрозы врага", что являлось, скажем так, полуправдой..
Ходатайство маршалов Тимошенко, Конева и Рокоссовского о присвоении ему звания Героя Советского Союза в 1966 году отклонили.
Героем России он сделался посмертно в 1993 году.
И правильно. Патриотом СССР Михаил Федорович Лукин, судя по его поступкам, не был. А патриотом России был.
24 фотографии размером 6 см на 10 см лежали в коробке из-под листовой фотопленки "Кодак". Человек, принесший коробку в букинистический магазин "На Литейном", сказал, что купил ее на блошином рынке у метро Удельная. Директор магазина Вадим Егоров разрешил мне отсканировать фотографии и опубликовать их. Часть фотографий была сделана в Житомире в ателье Е. Собневича. В подписях упоминаются Курск и Киев. Даты от 1884 до 1896 годов. 4 из 24 фотографий напечатаны на тончайшей, почти папиросной, бумаге, остальные наклеены на картон. Из 24 изображенных человек, как минимум, пятеро - евреи, один из евреев - гражданин Румынии. Как минимум, на одной из фотографий портрет серийного убийцы. Надписи прочитать иногда не просто, но у меня получилось. Подписывать не буду, чтобы не лишать зрителей удовольствия прочитать самостоятельно.
